— Ты преступаешь клятву, гном? — негромко спросил Каспиан.

— Убери свой меч, мальчик! — Гном презрительно фыркнул. — Ну и дела! Шел на совет, а попал на казнь. Не будь глупцом! И запугать меня не удастся! Вас трое и нас тоже трое!

— Ну, кто первый? — прорычал Землерой.

Еще немного — и началась бы схватка, но тут вмешался доктор Корнелиус.

— Прекратите! — воскликнул он. — Прекратите немедленно! О чем вы спорите? Ведьмарка давным-давно мертва. Должно быть, Никабрик, ты о том забыл, иначе не стал бы вести столь нелепых речей.

— Неужели? — осведомился тусклый голос, тот самый, от которого у Питера побежали по спине мурашки.

— Ихнее королевское величество не изволит беспокоиться, — завел тонкий, пронзительный голосок. — Белая Госпожа, как мы ее величаем, жива-здоровехонька. Его ученая милость просто хотели посмеяться над бедной глупой старушкой. Дражайший мастер доктор, ученейший мастер доктор, да с чего ж это вы взяли, будто ведьмы помирают? Никогда такого не случалось, уж поверьте старухе! Их всегда можно вернуть!

— Зови ее, — произнес тусклый голос. — Мы готовы. Черти круг. Разводи огонь.

И тут, перекрывая громкое рычание барсука и недоуменные возгласы Корнелиуса, раздался подобный грому голос короля Каспиана:

— Значит, вот каков твой план, Никабрик? Ты хочешь воспользоваться черной магией и возвратить в Нарнию зло, от которого она с таким трудом избавилась? Я знаю, кто твои так называемые друзья — ведьма и вервольф!

Утробный рык, лязг стали… Питер рывком распахнул дверь и ворвался в комнату; Эдмунд и Трампкин не отставали. Жуткое серое существо, наполовину волк, наполовину очень худой человек, прыгнуло на юношу с мечом — судя по всему, то был Каспиан и выглядел он ровесником Питера. По полу катались, сцепившись клубком, крупный барсук и гном — должно быть, Никабрик. Трампкин очутился лицом к лицу с ведьмой: нос крючком, глаза безумные, грязные седые волосы растрепались по плечам… Ведьма накинулась на доктора Корнелиуса и принялась его душить. Трампкин взмахнул мечом, и голова ведьмы отлетела в угол. Кто-то свалил свечу, схватка продолжалась уже в темноте. Бум!.. Бах!.. Р-р-р-р… Ай! Неожиданно наступила тишина.

— Ты цел, Эд?

— Похоже на то, — отозвался Эдмунд. — Никабрик подо мной. Живучий, мерзавец!

— Борода моя торчком! — пропыхтел кто-то из-под Эдмунда. — Никакой это не Никабрик! Ты на мне сидишь! Слезай давай, а то я задохнусь.

Эдмунд вскочил.

— Извини, НМД. Так лучше?

— Хуже! — взревел Трампкин. — Двинул мне каблуком по челюсти! Отойди!

— Где король Каспиан? — спросил Питер.

— Здесь, — отозвался слабый голос. — Меня кто-то укусил.

Чиркнула спичка. Зажечь свет догадался не кто иной, как Эдмунд. Пошарив вокруг, он отыскал упавшую свечу (масло давно кончилось, поэтому жгли свечи, а не лампы), поставил ее на стол и поднес спичку к фитильку. В комнате стало светло. Из сидевших и лежавших на полу шестеро поднялись на ноги — окровавленные, бледные, с оружием в руках.

— Похоже, все враги мертвы, — сказал Питер. — Вот ведьма, — он поспешно отвернулся. — Вот Никабрик, тоже мертвый. А это, должно быть, вервольф. Давненько я их не видывал. Тело человеческое, а голова волчья… Выходит, его убили, как раз когда он оборачивался волком… А ты, верно, король Каспиан?

— Он самый, — подтвердил Каспиан. — С кем имею честь?

— Это верховный король, — подсказал Трампкин, — Король Питер!

— Ваше величество! — воскликнул Каспиан. — Добро пожаловать!

— Благодарю, ваше величество, — отозвался Питер. — Я пришел не с тем, чтобы занять ваше место, но чтобы помочь вам вернуть его.

— Ваше величество, — позвал кто-то сбоку. Питер повернулся и увидел перед собой барсука. Он наклонился, обнял зверя и поцеловал его в макушку, как пристало королю, желающему отличить своего подданного.

— Здравствуй, лучший из барсуков, — сказал Питер, — Ты ни на миг в нас не усомнился.

— В том нет моей заслуги, ваше величество, — отвечал Землерой. — Просто я — зверь, а звери не меняются. Хуже того, я барсук, а у барсуков долгая память.

— Жаль Никабрика, — промолвил Каспиан. — Похоже, меня он возненавидел с первой нашей встречи… От ненависти до измены — рукой подать, особенно когда устал ждать свободы… Одержи мы быструю победу, все могло бы сложиться иначе. Не знаю, кто из нас убил его, и хорошо, что не знаю.

— У тебя кровь, — спохватился Питер.

— Да. Меня укусила эта тварь.

Рану перевязали; на это ушло довольно много времени.

— Уф! — воскликнул Трампкин. — Предлагаю позавтракать.

— Только не здесь, — хмыкнул Питер.

— Да уж, — поежился Каспиан. — Надо послать кого-нибудь убрать тела.

— Это отродье пускай сбросят в выгребную яму, — велел Питер, — А тело Никабрика отдадим гномам, и они похоронят его, как у них заведено.

Позавтракали в одной из тесных комнатушек, которыми изобиловал курган. И завтрак был скудным, совсем не таким, как мечталось. Каспиану с Корнелиусом хотелось оленьего паштета, Питеру с Эдмундом грезились яйца в мешочек и горячий кофе. Наяву же пришлось обойтись медвежьим мясом (тем самым, из леса), куском сыра, луковицей на каждого и стаканом воды. Однако по тому, с какой скоростью все было съедено, всякий решил бы, что завтракали они изысканнейшими деликатесами.

Глава 13

Верховный король

повелевает

— Что ж, — промолвил Питер, когда все откушали. — Эслан с девочками — я разумею королеву Сьюзен и королеву Люси, Каспиан, — где-то неподалеку. Когда он решит действовать, нам неведомо. Но сидеть и ждать бессмысленно, надо и самим что-то сделать. Так ты говоришь, Каспиан, что мы не выстоим против Мираза в битве?

— Боюсь, что нет, ваше величество, — с запинкой отозвался Каспиан, все еще робевший перед верховным королем, явившимся из баснословного прошлого.

— Хм… Тогда я пошлю ему вызов на поединок, — решил Питер.

— Ваше величество, давайте я его вызову, — предложил Каспиан. — Я должен отомстить за своего отца.

— Ты ранен, — отвечал Питер. — К тому же над твоим вызовом он наверняка лишь посмеется. Мы-то знаем твою доблесть, но для него ты — обыкновенный мальчишка.

— Государь, но примет ли он ваш вызов? — спросил барсук, сидевший рядом с Питером и не сводивший с верховного короля глаз, — Его армия сильнее нашей, и ему это известно.

— Скорее всего, он откажется, — признал Питер, — но почему бы не попробовать? Герольд туда, герольд сюда, обмен посланиями, — так и день пройдет, а тем временем Эслан, глядишь, предпримет что-нибудь этакое… Да и мы войсковой смотр устроим, позиции наши укрепим. Нет, я непременно пошлю вызов. И немедленно! Мастер доктор, у вас найдутся перо и чернила?

— Ученому не пристало их не иметь, ваше величество, — откликнулся Корнелиус.

— Отлично. Тогда записывайте.

Доктор расстелил на столе лист пергамента, открыл чернильницу, подострил перо, а Питер откинулся на спинку стула, прикрыл глаза и задумался, вспоминая, в каких выражениях составлялись вызовы на поединок много лет назад, в золотую эпоху Нарнии. — Сойдет, — сказал он наконец. Готовы, доктор?

Корнелиус окунул перо в чернильницу, и Питер стал диктовать:

— Мы, Питер Первый, волею Эслана, по праву избрания, праву давности, а также по праву сильного, верховный король Нарнии, император Одиноких островов, владыка Кэйр-Паравела, командор благородного ордена Льва, шлем привет Миразу, сыну Каспиана Восьмого, наместнику Нарнии, ныне именующему себя Королем. Записали?

— Нарнии, точка, — пробормотал Корнелиус. — Записал.

— Дальше с новой строки. Дабы предотвратить кровопролитие и избежать тяжких последствий, кои неминуемы во всякой войне, сим, от нашего королевского лица, блюдя интересы нашего верноподданного Каспиана, предлагаем тебе признать оного Каспиана полноправным королем Нарнии, как по нашей воле, так и по тельмаринским законам, а самого себя предать в наши руки по обвинению в вероломстве и двойной измене, ибо ты похитил королевство у вышеозначенного Каспиана и еще совершил жестокое смертоубийство. Не просто «убийство», доктор, а именно «смертоубийство»…умертвив своего покровителя и брата Каспиана Девятого. И потому мы вызываем тебя на поединок, в коем сойдемся с тобой один на один, и передаем сей вызов через нашего возлюбленного венценосного сородича, короля Эдмунда, герцога Фонарного Угла и графа Западной марки, рыцаря благородного ордена Каменного Стола, и оный Эдмунд уполномочен нами обсуждать все условия предстоящего поединка. Дано в нашей резиденции на Эслановом взгорье, в двенадцатый день месяца зеленя, в первый год правления Каспиана Десятого. Сойдет, — повторил Питер и глубоко вздохнул. — Надо подобрать двоих сопровождающих Эдмунду. И одним пусть будет великан.